* * *
Боготворю их, солнечных и милых,
люблю сиянье знойное зрачков…
Они бескрылы, но имеют силы
нас окрылять, бескрылых мужиков!

Границы платьев берегут их прочно…
Я, нарушитель ситцевых границ,
они бескрылы – видел это точно!
А, впрочем, кто их знает, этих птиц…

Развод
Уходит любовь. Холодеет в душе.
Тускнеют слова и предметы.
На милом лице проступает уже
посмертная маска Джульетты.

Рассудок смиряет кипенье крови…
Твой взгляд – голубее кинжала…
И, может, не палец, а горло любви
кольцо обручальное сжало.

Состарил сентябрь и фигурку твою,
твои очертанья грубеют…

Похоже, что я на расстреле стою,
И НАШИ УЖЕ НЕ УСПЕЮТ.

Плен

Край подушки слезами захлюстан,
в злобе тягостной щерится рот,
на душе по-осеннему пусто,
только сивер танцует фокстрот.

Но! – слезятся барачные стены!..
Но! – сугробы страдают от ран!..
Ручейки, будто вскрытые вены
голубых чистокровных дворян.

Но! – свистит на заборе пичужка!..
Но! – сосульки звенят допоздна!..
У конвойного –
морда в веснушках…
Значит там,
на свободе,
весна!

Жизнь

Сапоги мои – вдрызг
Дырявые сапоги:
Ни одна из брызг
Не минует ноги.
Можно вплавь и вброд.
Гей, водичка-поилица!..
Не дивись, народ, –
выльется!
Все излюблено,
все уж встречено,
искалечено, искорежено…
И чинить уже нечего,
а носить еще можно!
* * *
Цвести бесцветно.
А сгореть бесследно.
Служить сто лет,
как стремя,
как стрела.
Всем помогать –
но только незаметно,
как формула
Эйнштейну
помогла!
Не выбирать,
что важно, что полезно.
Не обсуждать.
Врагов рубить
сплеча.
Работать бескорыстно,
безвозмездно,
как Пушкину
работала свеча.
Смогу ли я?
А ты?
А наши дети?..
Сегодня, завтра и надолго впредь?..
Нет повести
печальнее на свете,
Чем быть никем –
и тем же
умереть.

* * *
Поэзия – не поза и не роль.
Коль жизнь под солнцем –
вечное сраженье, -
стихи – моя реакция на боль,
моя самозащита
и отмщенье!

* * *
Назло несчастьям и насилью,
чтоб зло исчахло наяву,
Земля придумала Россию,
а та – придумала Москву.

И вечно жить тебе, столица!
И, грешным делом, я хочу
стихом за звезды уцепиться,
чтоб хлопнуть вечность по плечу.

Живу тревожным ожиданьем,
бессонно ямбами звеня…
Мой триумфальный день настанет:
Москва
придумает
меня!