Крих Сергей Борисович – поэт, прозаик, член СП России, аспирант Омского государственного университета. Родился в г. Петропавловске Северо-Казахстанской области в 1978 году. Окончил исторический факультет ОмГУ. Печатался в журналах «Литературный Омск», «Сибирские огни», «Сибирская горница», «Нива», «Пилигрим», «После 12». Автор книги «Хруст эпохи» (Омск, 2000). Лауреат областной молодежной литературной премии им. Ф. М. Достоевского (2000 г.).



* * *
Лучшие девушки – за границу.
С мужьями. Не наши. Германцы, канадцы…
Тянется тонкая вереница
В аэропорт умирающей нации.
Он с нее ночью стянет кружева,
Перецелует родинок столько…
Конечно, ей будет лучше – с мужем!
Конечно, ей будет лучше – без Родины!
И через годы в просторы голые,
Может, приедут – делать-то нечего! –
Дети с глазами ее родниковыми,
По-нашему что-то с акцентом лепечущие.
Сядут за стол, обильный закусками,
И порешат приговором немым:
«Как хорошо, что на свете есть русские,
И как прекрасно, что это – не мы!»

* * *
Все они когда-нибудь выходят замуж,
Потому что не тебе одному нравятся.
А ты взял последний воздушный замок
И теперь с драконами препираешься.
Этакий-то подвиг – и без награды!
Ну а битва была – небо плавилось!
И драконы знают, что они виноваты:
Вышло все как в жизни и не по правилам.
Что осталось? В ошибках копаться, рыться,
Даже в доме родном не найдя места.
Ты насмешливый, пошлый, но – рыцарь,
И поэтому ищешь свою принцессу.
Сядь в харчевне, друг, со своей бедою,
Пусть драконы скажут, как было дело,
Как пришел другой без меча, без боя,
И она к нему вышла. Сама хотела.

* * *
На остановке, с букетом, в полушубке – ветер поднимает полы –
Жду тебя, когда приедешь, из маршрутки выпрыгнешь молодо.
Девушка на фотографии в киоске – голая,
Стою и думаю: боже, как ей-то не холодно!
В Африке, может, все жарче. А у нас, тем не менее,
Колотун радует сороковником пятые сутки.
Они говорят, глобальное, они говорят, потепление, –
Пусть приедут в Сибирь и узнают, что это – шутка!
У прохожих заиндевевшие, маскам подобные лица.
Что люди? Судорогой свело даже здания!
Роза в букете, бедная, дунешь – хрустнет, рассыплется,
А я, стою, как дурак, жду свидания.
Так было всегда. Страна великого дежавю:
Ждем женщин, мерзнем, о вечности бредим.
Нет, мы не родина слонов – они здесь не выдюжат,
Но я бы не удивился, встретив медведя, –
Мы с ним схожи, не только известной ленью,
Но и тем, как старое в новом ловим.
У нас свое, с позволенья сказать, мышление,
Сообразно климатическим и прочим условиям.
Нам не стать никогда целого мира гражданами –
Это немного забавно, а в России всегда не до смеха нам.
И напоследок, скажу кое-что важное…
Ну, наконец-то, ты приехала!

Из поэмы «Спасение Минотавра»
4. Минотавр – Тесею

Здравствуй, Тесей. Я не шучу: будь здоров.
Кроме здоровья, желаю удачи и счастья.
Быков убивают не как коров:
С нами можно и пообщаться.
Со мною все говорят, прежде чем бить.
Смысл их поступков давно мною понят:
Сильные общаются, чтоб разозлить,
Слабые – чтоб успокоить.
Я ловлю их и вволю точу с ними лясы,
Все прекрасные люди, я им рад, я им верю,
Но только дело доходит до мяса,
Я становлюсь диким, я становлюсь зверем!
Ах, сколько их было, Тесей, не счесть! –
Так что я не удивляюсь твоему вызову.
Мне придется, слышишь, тебя убить и съесть,
А иначе я здесь просто не выживу.
И утром, дань заплатив неизбежному злу,
Сытым и ранним утром себя ощущаю убийцей.
Вижу сеть коридоров с костьми на полу,
И спастись мне хочется, и взмолиться:
«Воины Миноса, подожгите сруб,
Крышу сорвите! Стены раздвиньте!» –
Но нет, я, умный и сильный, умру
В моем неразгаданном лабиринте.
Я б над жизнью не трясся, если б мне дали знак,
Что частичка меня, сохраненная в сердце, в тайне,
Посетит другого в точности так,
Как младенца посещает дыхание,
Как туман поднимается от земли,
Так и стены выступают из тени.
Так и я б молился, если б было, кого молить,
Так и я б спасался, если б верил во спасение.
Я расспросил бы тебя, но вы гордые, знать!
Надеюсь, что хоть меня больше понял теперь ты…
Довольно, поговорили, пора и честь знать,
Сейчас переходим к смерти!
Напишите мне